Путешествие на Юго-запад
Планы
Начало этому путешествию положил, как ни странно, поход по острову Isle Royale прошлым летом. Денис тогда купил годовой пропуск во все национальные парки Америки и чтобы оправдать стоимость, было решено поехать ещё куда -нибудь. Вообще то мы думали, что именно весной поедем в Мачу Пикчу, но там начались беспорядки, тогда и появилась идея поездки на юго-запад. Денис, как всегда, долго и обстоятельно разрабатывал путь нашего следования. Ему удалось составить маршрут, включающий катание на горных лыжах, посещение семи национальных парков, и в конце( не считая дороги обратно), как вишенка на торте, отдых/ работу близ океана, в Техасе.
Мои же предложения носили хаотический характер.
– Давай заедем в каньон Антилопа, Ч-овы ездили, фотографии показывали совершенно неземные!
– Ой, а про пуэбло мне ребенок в школе доклад делал, надо посмотреть!
– Ну, лыжи – это святое, конечно, начнём с Колорадо!
– Уже давно хочу посмотреть на излет летучих мышей в Карлсбадских пещерах, может заглянем туда?
И вот ранним ясным утром первого апреля мы тронулись в путь. Мичиган-Иллинойс проскочили быстро. Затем потянулись Великие равнины. Скучно рулить по равнинам: степь да степь кругом. Поля,поля и свинофермы. Даже Миссиссиппи, которую мы пересекли где-то на границе с Айовой, показалась речкой средней руки. Только в Небраске, на закате, показались вдруг стаи перелетных птиц, больших и малых. На фоне багрового солнца сотни косяков и стай летели с откуда-то с югов. Мы с Денисом переглянулись: ” Вот, добрые люди то, домой потянулись. А мы с тобой куда? “
В той же Небраске переночевали, к полудню приехали в Колорадо и встретились с друзьями. Было по-весеннему тепло и ветрено. Мы встретились в Wild animal sanctuary, смотрели на зверей и затем отправились осуществлять следующую часть культурной программы. Времени на общение с друзьями, как всегда, оказалось мало. Мы поклялись, что в следующий раз уж непременно останемся на несколько дней.
Уже к десяти часам на следующее утро мы оказались в горнолыжном городке Winter Park.
Горные лыжи. Winter Park
Горные лыжи – это моя большая любовь. Я люблю смотреть на пёструю толпу лыжников и сноубордистов. От них прямо таки прёт свежестью, радостью и желанием двигаться. Я вижу в них собратьев. Они тоже не боятся холода. Они тоже получают удовольствие от скорости, от ветра в лицо и лёгкого ощущения опасности.
В этот раз мы имели возможность кататься и в весеннем режиме, и в зимнем.
Катаясь в апреле, можно даже обгореть под жёстким горным ультрафиолетом, прецеденты уже были. К счастью, в этот раз солнцезащитный крем был взят в количестве трёх штук. Один из них нам сразу пригодился, потому что день был ясный. Но снега в этих краях ещё очень много даже в апреле. Из признаков весны – только теплое солнце. В первый день катания, если ты не коренной горец, в больших горах всегда происходит акклиматизация организма: одышка, головная боль, лёгкая тошнота. Чаще всего это можно снять обезболивающими. Ну и общая веселая атмосфера горнолыжного курорта располагает не обращать внимания на такие мелочи. На второй день обычно все проходит. Этот день нашего катания был по-настоящему зимним. Температура упала, пошёл снег. Хорошо, что были с собой теплые варежки и свитера. В снежный день не очень хорошо виден рельеф склона. Поскольку глаза не видят, тело не всегда понимает, как лучше ехать. Приходится ехать наобум.
При таком катании мышцы ног быстро устают. Но мы мы отдыхали, греясь горячим чаем, а потом, через пару часов, горячим супом – и снегопад был нам нипочём.
К утру третьего дня на склоны улеглись пышные снега, заголубело небо. Бородатый сосед на подъёмнике громко и радостно восхищался кондицией снега, рассказывал, что в этих местах самый лучший tree skiing. Это когда едешь по свежему снегу да промеж ёлок, желательно на скорости. Мы решили, что надо попробовать.
Мелкий и сухой свежий снег – он как пудра. Даже термин такой есть -“powder”. Горнолыжники и сноубордисты его особенно любят. Это иная техника катания. Ты скользишь мягкому снегу, и немного погружаясь в “перину”, тянешь за собой лёгкое белое облачко. Ноги как бы вязнут в свежем снегу и рулить ими нужно более аккуратно. А нам нужно быть особенно аккуратными, потому что ноги нам пригодятся для дальнейшего путешествия, ну и вообще.
Даже при том, что катались мы осторожно, tree skiing нам очень понравился. Если ноги останутся целыми к следующему лыжному сезону, попробуем ещё разок.
Ну вот, только вошли во вкус – и уже уезжать. Но на следующее утро тёплые куртки, шапки, варежки и горнолыжные ботинки были задвинуты под сиденья, лыжи уложены в чехлы. Они выполнили свою миссию. Там, куда мы едем, должно быть теплее.
Mesa Verde
Целый день ехали мы по Колорадо.
Два перевала и заснеженные ущелья ещё вызывали сомнения, бывает ли здесь вообще весна. А потом мы попали в долину, которая становилась все шире и шире. И вот горы раздвинулись настолько, чтобы можно было любоваться ими, руля по прямой, как стрела, дороге. Внизу, в долине, уже почти не было снега, но он белел на горах справа и слева.
Ближе к вечеру мы приехали в кемпинг. Оставалось ещё достаточно времени, чтобы начать знакомство с Месой.
Меса (Mesa) – заимствованное из испанского слово. Означает “столовая гора”. Парк Mesa Verde положил начало череде национальных парков, которые мы планировали посетить. Здесь, или даже чуть раньше, начинается земля каньонов. В этих землях древние индейцы строили свои странные жилища. Люди пуэбло сначала находили большую пещеру естественного происхождения, а затем начинали пристраивать к ней одно строение за другим таким образом, что получалось что-то похожее на многоуровневые ласточкины гнезда. Выход располагался на крыше. А для перемещения вверх-вниз по поселению, люди использовали систему лесенок и веревок. Так они прожили несколько веков, а потом вдруг все бросили и перекочевали на юг. Напрашивается аналогия с городищем Аркаим. Почему ушли? Чего не хватало им для счастья? Использовали весь природный ресурс, каким пользовались долгое время? В этой истории много непостижимого.
Mesa Verde можно перевести ещё и как “зелёный стол” или “зелёная возвышенность”. Это понятно, потому что зелени в северной части Месы должно быть гораздо больше. Но когда мы приехали в парк, северные склоны были ещё покрыты глубоким снегом, а южные – уже чистые, готовые к приходу весны. Талые воды тянут за собой камни и оползни. Мы имели возможность видеть один такой оползень, который неспешно катился в сторону дороги. В опасных местах стоят предупреждающие знаки ” здесь не останавливаться!”, ” не парковаться!” Не останавливаться трудно, потому что косые лучи заходящего солнца делают живописным каждый поворот дороги, а поворотов много. Я за рулём, а Денис вооружился фотоаппаратом и ловит моменты для съемки.
На следующее утро мы ещё раз едем в парк, чтобы увидеть то, что не успели вчера. Для разминки сбегали в каньон, вниз и вверх по тропе. Потом проехались по дороге, ведущей по интересным точкам парка. Пуэбло строили не только на скалах, но и на ровном месте. Сначала жилища были совсем примитивными, типа землянок. Потом в строительстве стали использовать камни, но форма по-прежнему оставалась круглой, с высокими земляными скамьями по диаметру. Очаг располагался в центре, топили по-черному. Обязательно – кладовка с вентиляцией, пристроенная к жилому помещению. Одинаковый элемент у пещерных и равнинных пуэбло – выход через верх. Таким образом, каждый дом походил на маленькую крепость. Чаще всего и на равнинах жилища пристраивали друг к другу – получался этакий укреплённый поселок. Вот так и жили многие века. В Европе к тому времени расцвели и пришли в упадок греческая и римская цивилизации, накатило средневековье, а пуэбло жили без особых изменений: возделывали кукурузные поля, охотились, строили свои непритязательные дома. Интересно, если бы не конкиста, они до сих пор жили бы в этой пасторали? Хотя какая пастораль, если вокруг было столько недружественных племён. Дома-крепости строили не от хорошей жизни. Путь цивилизаций – сплошное порабощение, не одни, так другие. А конкистадоры всё-таки несли ещё и прогресс. Правда они не спрашивали, нужен ли индейцам этот прогресс. Кто сильнее – тот и прав. А сильнее тот, кто более цивилизован. Вы заметили, что в нашем цивилизованном обществе этот принцип работает и по сей день?